"Монарх как гарант республиканских ценностей" Круглый стол в "Русском журнале".
По инициативе «Русского Журнала» в конце мая 2002 г. был проведен круглый стол, материалы которого с исправлением некоторых досадных опечаток мы публикуем на нашем сайте. В качестве приложения, мы посчитали интересным опубликовать мнения Максима Брусиловский, Федора Гиренок, Егора Холмогорова и Алексея Подберезкина.
Монархия - это красиво и справедливо. Данный тезис едва ли оспорит даже самый рьяный современный республиканец. Поэтому обсуждать вопрос о монархии интереснее, используя политические и (это был бы "высший пилотаж") экономические аргументы. Восстановление монархии в России обсуждают:
Кирилл Кириллович Немирович-Данченко, председатель Президиума Российского Монархического политического Движения;
Александр Николаевич Закатов, личный секретарь Главы Российского Императорского Дома Ее Императорского Высочества Государыни Великой Княгини Марии Владимировны;
Михаил Александрович Краснов, вице-президент фонда "Индем";
Станислав Владимирович Думин, председатель Историко-Родословного общества.
Станислав Думин:
Достоинства монархического строя как системы управления достаточно просты. Их можно выразить одной простой фразой: царю не нужно воровать. Монархия приносит больше денег, чем обходится казне. Приток туристов, желающих лицезреть монархию и монархов, масса культурных памятников, которые находятся под попечительством монаршей семьи, создают благоприятные условия внутри самого государства для притока финансов для культурных целей.
Михаил Краснов:
Не следует разделять сакрально-этическую и "технократическую" стороны монархии. Даже "республиканско-демократические" институты имеют часто некий мистический смысл. Например, присяга, даваемая президентами, судьями, военнослужащими. Или сам институт главы государства - чем не "сакрально-этический"? Сама связь государства со своими гражданами во многом окутана таинственностью, и эта связь отнюдь не исчерпывается понятием "гражданство". Но если говорить именно об "институционально-управленческих" преимуществах монархии (некоторых), на первое место я бы поставил ее гораздо большую способность, по сравнению с республиканской формой, обеспечивать гармонию между потребностью страны в стабильности и потребностью в адаптивности (изменчивости).
К.К.Немирович-Данченко:
Монархический строй послужит хорошим стимулом для государственного строительства и усилит тенденции укрепления вертикали власти во многом потому, что монарх будет гарантом многих преобразований: во-первых, монархия подразумевает стабильную передачу власти. Во-вторых, при монархическом строе возникает стабильность самой власти. Только при монархе верховная власть надпартийна и надобщественна. В этих условиях на нее крайне затруднено воздействие политических и экономических элит. Поэтому верховная власть монарха имеет принципиально надэлитный характер и не заинтересована в том, чтобы ее поддерживала какая то одна из элит, что необходимо при республиканско-демократическом строе, когда само государство существует как арена противоборства различных элит. Монархия же является необходимым перекрестком их диалога, она стремится наладить нормальные отношения со всеми элитами.
Александр Закатов:
Монарх исполняет в обществе не столько функции верховного правителя, сколько функции верховного арбитра. Именно к нему могут обратиться все общественные силы как к последней инстанции.
Михаил Краснов:
Может ли монархия стимулировать создание слоя нормальных ответственных руководителей? Лучше всего на этот вопрос отвечают работы И.А.Ильина. У него есть статья "Основная задача грядущей России", которая посвящена критериям и способам отбора национальной элиты. Он говорил, что большевистская революция "с самого начала обращалась не к лучшим, государственно-зиждительным силам народа, а к разрушительным и разнузданным элементам его". Точно так же (но с обратным вектором) восстановление в России монархии будет способствовать моральному обновлению властвующей элиты. Во-первых, появятся совершенно новые критерии для кадрового отбора в сферах государственной (публичной, гражданской) службы, армии, спецслужб, судебной власти, составляющих сердцевину государственности. Во-вторых, большую роль будет играть институт "двора Его Величества". И если тому или иному политику, должностному лицу в силу его определенных высказываний или поступков будет отказано в чести быть "принятым при дворе", на его государственной карьере можно будет ставить крест. Разумеется, это будет двор, далекий от сословных барьеров. Двор будут составлять и при нем будут приниматься люди, представляющие цвет и гордость нации, причем независимо от этнической и религиозной принадлежности. Наконец, в-третьих, конституционный монарх, объективно гораздо более чуткий, нежели республиканские лидеры, к морально-этическим аспектам политики, не позволит легально "загаживать политическую нишу" маргинальным деятелям, особенно экстремистского толка.
А как же "либеральные ценности", завоеванные революциями?
К.К.Немирович-Данченко:
Только монархическая власть служит тем незыблемым гарантом традиционных демократических ценностей, которые, казалось бы, парламентские демократии и гражданские институты должны были сохранять лучше. На практике выходит как раз наоборот. Путчисты в Испании, несмотря на имели все рычаги управления государством в своих руках, должны были обратится за поддержкой к Королю и не найдя ее должны были сдаться. И хотя номинально Король в Испании не имеет серьезных рычагов управленческой власти, но Он объединяет нацию и служит гарантом тех ценностей, которые при немонархических системах государственного устройства имеют весьма относительный характер.
Михаил Краснов:
Избираемому президенту (или премьер-министру в парламентской республике) гораздо сложнее проводить какие-то существенные реформы и при этом сохранять свою легитимность. Поэтому либо реформы часто оказываются половинчатыми, незавершенными, либо вынужден уходить в отставку республиканский реформатор. У монарха же нет проблем с легитимностью. Второе преимущество монархии связано с тем, что в ней отсутствует опасность того, что очередные выборы главы государства в президентской (полупрезидентской) республике могут расколоть общество (пусть и не на равные части). Третье: в президентской (полупрезидентской) республике глава государства - активный политический игрок, даже если он формально беспартийный. Именно поэтому в кризисных ситуациях ему крайне трудно выполнять роль верховного арбитра, стабилизатора, миротворца. Наоборот, монарх зависит только от своей внутренней ответственности. Он объективно возвышается над всеми ветвями власти. Но это возвышение, незаметное при ординарном течении политической жизни, становится определяющим при возникновении политических катаклизмов. Именно поэтому конституционный монарх может гораздо надежнее уберечь страну от смещения к любому радикальному режиму - как к левому, так и правому.
Станислав Думин:
Отношение к стране определяет суть служения российского монарха. В отличие от президентского правления, это не есть отношение к стране как к временно вверенному имуществу.
Александр Закатов:
В качестве основы эффективной управленческой модели в России монархический строй предполагает строгую иерархичную организацию государства и общества, которая невозможна, с одной стороны, без обеспечения необходимого общественного порядка, с другой же стороны - без предоставления необходимых свобод. При республиканском строе этот баланс практически недостижим, поскольку демократия апеллирует к чисто человеческому фактору государственного устройства, который по своей природе не очень совершенен.
Но может быть, народу хочется чего-то более "земного" и менее "феодального"?
Михаил Краснов:
На самом деле (это, правда, отдельная тема) именно расцвет конституционного монархизма в наибольшей степени сможет противостоять глобализации, понимаемой как стандартизация в стиле "Pax Americana".
К.К.Немирович-Данченко:
Демократические устои при монархии теряют свой декларативный характер, который так очевиден при постоянной смене обычных демократических лидеров, подкармливаемых олгархическими группами. В этом есть едва ли не основное отличие монархии от прочих систем государственного устройства, которое проявляется лучше всего в отношении к власти со стороны монархии. Именно в этом монархия получает то непреодолимое преимущество, которое так выгодно отличает ее от республиканской формы правления и которое проявляется яснее всего в уважительном отношении со стороны массового сознания.
И кого будем на престол возводить?
Александр Закатов:
Если мы говорим о реставрации монархии в России, то мы имеем в виду возвращение престола к законным его наследникам из династии Романовых. Любой другой вариант установления монархического строя в современной России попросту невозможен в силу как исторических, так и юридических причин. Во-первых, если мы именно восстанавливаем монархию, а не устанавливаем очередной непонятный и неапробированный режим, то мы должны строить ее на основе исторических традиций наших предков и законодательных актов Российской империи, которые не входят ни в какое противоречие с современными реалиями. По Присяге, которую русские люди дали первому государю из Династии Романовых Михаилу Федоровичу по решению Земского собора в 1613 году, они клялись в вечной верности этой династии. Современное же главенство Российского Императорского Дома является абсолютно легитимным, находящимся в полном соответствии с Актом о престолонаследии 1797 года и признанным всеми царствующими домами Европы и мира.
Александр Закатов:
Установление монархии в России без участия законных Государей династии Романовых будет означать установление нового режима, чуждого исконным принципам монархии и фактически равного проведению еще одного эксперимента над страной. При этом апелляция к возможности созыва нового Земского Собора и принципу постоянно избираемого государя не выдерживает никакой критики. Земский Собор играл лишь вспомогательную роль и даже в критический момент междуцарствия был созван, чтобы призвать на престол законного, природного, бесспорного царя - на основе ближайшего родства с предыдущей династией, Рюриковичами, а отнюдь не на основе принципа избирания. К тому же история свидетельствует нам на примере Речи Посполитой, что бытовавший там обычай избирания короля Сеймом привел к тому, что польский монарх вначале потерял независимость от шляхты, а потом произошла и сама потеря суверенитета Польского государства. Те же люди, которые настаивают на вышеуказанных принципах, либо являются беспочвенными фантазерами, либо просто не хотят восстановления монархии в России.
Станислав Думин:
С 1990-х годов появляются весьма экстравагантные, а то и просто больные люди, выдающие себя за Николая III или за Павла II, которых начинают усиленно демонстрировать всему окружающему миру. С 1996 года тактика сменяется, и нам вдруг показывают дальних родственников Романовых. В 1998 году к нам пребывает т.н. "автобус Романовых". Некоторые из пассажиров этого автобуса не только не могут претендовать на престол, но и по-русски говорить. В результате нам пришлось даже составить список "лиц, далее условно именуемых Романовыми". Это была честно срежиссированная акция, которая сработала на какое-то время и повлияла на обыденное сознание. В результате президенту Ельцину в 1998 году на захоронении екатеринбургских остатков представили Николая Романовича, потомка великокняжеской крови, но который в силу морганатических браков не имеет даже права на титул. Все это создает путаницу как для журналистов, так и для массового сознания.
Что же делать?
Станислав Думин:
С проблемой самозванства можно успешно бороться лишь интеграцией Императорской семьи в жизнь страны, так как Романовы в силу исторических обстоятельств долгие годы были отрезаны от России, и поэтому люди вводятся в заблуждение заезжими "гастролерами". Само возвращение Российского Императорского Дома, безусловно, не станет равнозначным немедленной реставрации монархии в России, но приобретет статус события огромного культурно-идеологического значения.
К.К.Немирович-Данченко:
Реставрация монархии в России может проходить в три этапа:
1. Императорская Семья возвращается в Россию. Этот период уже начался с 1993 года, когда Б.Н.Ельцин вернул российское гражданство членам Императорского Дома. Однако тот факт, что Российский Императорский Дом не предъявляет никаких политических претензий и настаивает прежде всего на своем легитимном статусе, а не на правящем, был неправильно понят и не понимается правящими политиками России до сих пор. Решение этого вопроса представляется самым трудным этапом, несмотря на то, что в мире сейчас происходит повсеместное возвращение на историческую родину по разным обстоятельствам ее покинувших потомков царствующих династий (Франция, Румыния, Дания, Германия, Италия, Афганистан). Таким образом, только известное политическое решение со стороны государства является сейчас камнем преткновения.
2. На этом этапе происходит длительная, очень спокойная интеграция Российского Императорского Дома в общественную жизнь (особенно хочется подчеркнуть - именно общественную, не политическую. Центральное внимание уделяется культурно-общественным и благотворительным программам). К Российскому Императорскому Дому не должно возникнуть такого отношения, какое возникает при возникновении очередной политической партии.
3. Российская общественность будет поднимать вопросы, связанные с проблемами монархического строя. Кроме того, Императорская Семья должна получить от государства гарантии собственного пребывания в стране.
Александр Закатов:
Российский Императорский Дом никому не хочет навязать себя и тем более не стремится к обладанию всем массивом политических полномочий. Это должен решать только народ. Объем власти монарха - это переменная величина, он зависит от конкретных исторических условий. Главная функция монарха - духовный авторитет. В данный момент нельзя предсказать, какую именно форму примет восстановленная монархия в России: конституционную или самодержавную. Здесь важно отметить, что даже абсолютная монархия не может существовать без законов, ее определяющих, поэтому и она является в какой-то мере конституционной. Разумеется, мы понимаем, что при установлении монархии в России она будет ограниченной. Это объективная реальность, с которой надо считаться. Попытка возвращения монархии в России сразу в виде классического самодержавия будет равнозначна похоронам монархической идеи, которая еще не успела родиться.
Михаил Краснов:
В земной жизни идеальность института всегда наталкивается на несовершенства его человеческого субстрата. Поэтому даже ради сохранения самой монархической системы вредно выдвигать требования абсолютизма в XXI веке. Как только появится психологически слабый самодержец, его тут же "приберут к рукам" новые бироны, распутины, за которыми, в свою очередь, будет стоять Бог знает кто. В то же время я не считаю полезным иметь конституционного монарха исключительно в качестве представительствующей фигуры. Он как глава государства должен иметь и свои довольно существенные властные прерогативы, прежде всего - в области строительства самой государственности. Наконец, именно под патронажем конституционного монарха должны проводиться и реформы в самом государственном организме - административная, военная, полицейская. Россия нуждается в широкой и глубокой модернизации. В республиканской парадигме (с правителем, зависящим от рейтингов) не представляю, как это можно сделать.
Максим Брусиловский:
Ясно, что по сравнению с иными достижениями общественного разума, в длительной перспективе, монархия все равно окажется наиболее прочной и долговечной, а также наиболее созвучной религиозным и национальным запросам населения. Что и было еще в позапрошлом веке сформулировано в уваровской триаде "Самодержавие, Православие, Народность". Образ "проклятого царизма" с необычайной быстротой сменяется видениями почти спокойного, благополучного и величественного имперского прошлого.
Занимаясь разбором теоретических предпосылок перехода к монархическому строю, следует сразу исключить варианты архаические. Как бы дело не обернулось на практике, одно можно сказать точно: "исконно-посконного" варианта не будет. Это когда после дождичка в четверг неизвестно на основании каких законодательных актов избранный Земский Собор (Национальное собрание) из "истинно русских людей" устраивает съезд в Кремле (видимо, в КДС) и после долгих совещаний провозглашает царем гражданина Х. За подобный балаган чаще всего выступают люди, успевшие немало послужить "и нашим и вашим", с солидным советским стажем, или отдельные "творческие личности", близкие к националистам. На самом деле, вряд ли многих соблазнит сомнительное удовольствие получить "царя" из рук "земцев", которые, скорее всего, мало чем будут отличаться от думцев, да и монарх, ведущий в светлые дали полчища "скинов", тоже как-то не радует. Не говоря уже об омерзительном для каждого подлинного монархиста зрелище "обсуждения широкими электоральными массами" животрепещущей темы: какого такого Помазанника Божьего им "выбрать". (Пожалуй, и реклама на ТВ появится, вроде "Тютькин - наш император!") Хотя наверняка именно подобные сценарии будут использоваться некоторыми СМИ для дискредитации потенциального монархического движения.
Так что монархия может быть "народной" по сути, но никак не по происхождению. Никаких всенародных выборов, все будет решаться только на "высоком уровне". "Отработав" положенные восемь лет, Путин будет вынужден или ломать Конституцию, или действительно уйти. А вот пройдет ли передача власти так же гладко, как в двухтысячном, - это пока неизвестно. Мало ли что. Другое дело, если он озаботится поисками преемника уже сейчас, причем такого преемника, который устроил бы все слои общества и чье "продвижение" к власти было бы технически не особенно сложным. А ведь возведение претендента (особенно если он один) на престол может быть куда проще продвижения своего кандидата к президентскому креслу. В первом случае россиянам нужно лишь одобрить уже почти свершившийся факт (если конечно удастся объяснить им, что восстановление монархии - это "почти свершившийся факт" и их дело - принять претендента, за спиной которого стоят традиции, происхождение, безупречное прошлое, Божий промысел, в конце концов!). Во втором - придется опять выбирать из темных лошадок. Для доказательства того, что "принц" лучше "лошадки" вовсе не потребуются гении пиара. Сойдут и простые труженики.
Тем более что судьба посылает России прекрасную кандидатуру. Великий Князь Георгий Михайлович все-таки, как ни крути, - ближайший родственник последнего российского императора. Молод, хорош собой, прекрасно образован (судя по интервью - умен), спортивен. В "порочащих связях" ни с коммунистами, ни с демократами не замечен. (Уже одно это дорогого стоит.) Соединяет в себе не только линию Романовых, но и Гогенцоллернов, а голубая кровь, особенно после долгих десятилетий "диктатуры пролетариата", приобретает немалую привлекательность. В общем, готовый плакатный образ, символизирующий силы добра и разума. Плюс дополнительный бонус: не потянет за собой хвост из провинциалов, которые начнут отбирать места у столичной элиты.
"Франкистский" сценарий готов к старту. Нужна лишь отмашка: "Поехали!". Или хотя бы более-менее прозрачный намек путинской власти, что она задумывается на эту тему. Например, придание Кирилловичам какого-либо официального или полуофициального статуса, формально ни к чему не обязывающего. С подобной инициативой могут выступить, скажем, деятели культуры, предлагая документально зафиксировать культурно-историческое значение Великокняжеской Семьи как продолжателей романовской династии. Или православные иерархи - не забудем, что Николай II канонизирован как святой страстотерпец и поддержка его наследников является, в том числе, и религиозным актом.
Принцип разделения властей вреден для России
Федор Гиренок, доктор философских наук, заведующий кафедрой философской антропологии МГУ.
Технологически процедура установления монархии в России будет основана на признании следующих идеологических принципов:
а) Россия никогда не была и не будет функционально успешным образованием странных полусубъектов, именуемых ныне субъектами Федерации. Современное федеральное устройство России придумали люди, бесконечно далекие от понимания ее собственных интересов;
б) Россия всегда была и будет империей в силу своей территориальной громадности, будучи квинтэссенцией Евразийского материка;
в) в силу вышеприведенных установок Россия никогда не сможет стать демократической страной. Принцип разделения властей, придуманный в свое время в Европе, эффективен разве что для управления Московской областью, но не Россией.
Так называемая "парламентская республика" породила систему федеральных субъектов, погрязших в воровстве.
Напротив, при монархическом устройстве исполнительная власть практически не ограничена ни "разделениями", ни чем-либо вообще. Такая, на первый взгляд, неподконтрольность зиждется на важнейшем принципе: человек, находящийся в условиях существования монархии на вершине иерархической пирамиды, изначально не связан влиянием на него никаких материальных институтов. Он не связан ни с одной из экономических группировок и в то же время он - гарант материального обеспечения государства и граждан.
Народу необязательно быть в курсе вопросов политического управления монархии. Многочисленная поросль стран с демократическим устройством доказывает нам обратное: демократия всегда заискивает перед народом путем выборов, референдумов, она обращена лицом к народу и спиной к благу. Между тем существование монархии-империи подразумевает принцип тождественности прав и обязанностей любого человека, независимо от его положения. Это то, что не может дать демократия, хотя бы это и декларировалось в конституциях.
2. Россия движется к принципату
Егор Холмогоров, главный редактор интернет-журнала «Церковность»
Безусловно, у монархии в России есть шанс. В любой политической теории монархия является одной из основных форм правления в мировой истории. И наоборот, если обратиться к историческим примерам, то мы увидим, что демократическая, олигархическая системы гораздо более редки. Монархия в России будет в первую очередь - инструментом разрешения кризисных ситуаций. Существующие политико-экономические структуры современного демократического устройства, политические кланы и экономические лоббисткие группировки будут вынуждены приспосабливаться к новым условиям. Часть их обязательно уйдет, так как их интересы встанут напротив чаши весов, на которую будут положены вопросы выживания российского общества. Однако большая часть лоббистов поймет, что их интересы не могут вступать в противодействие с национальными интересами страны, во главе которой находится монарх.
3. Конституционная монархия + местничество = гражданское общество
Алексей Подберезкин, доктор исторических наук, председатель Центрального совета Общественно-политического движения "Духовное наследие"
На сегодняшний день есть как возможность, так и серьезные аргументы политической целесообразности установления монархии в России. Вкратце их можно перечислить так:
1. Монарх, в отличие от президента, не будет думать о сроке своих полномочий.
2. Монарх не заинтересован в пиаре - ни в белом, ни в черном. Он не борется за власть и не стремится к манипуляции общественным сознанием.
3. Монархический строй приводит, как правило, к политической стабильности (Испания как характерный пример).
4. У монарха, даже в условиях существенного ограничения его власти (английская королева), есть конституционные права, которые он может использовать в ряде оговоренных случаев.
На сегодняшний день мы имеем положительную динамику, если рассматривать атмосферу социальных ожиданий установления монархии в обществе. Сторонников монархического строя прибавляется в России с каждым днем. Тем не менее, общество должно созреть и понять насущную необходимость монархии. Главный плюс, который мы получаем: ставится знак равенства между монархией и империей. Восстановление империи в этом смысле становится задачей номер один. Конечно, не может идти и речи о восстановлении самодержавия. Государь никем и ничем не ограниченный в XXI веке будет выглядеть политическим нонсенсом. Нам нужна конституционная монархия. При этом государь объединил бы структурами авторитета монархии всю нацию, от учителя до высшего чиновника. Кроме того, монархия сделает крайне комфортными условия возникновения и нормального функционирования в России пресловутого гражданского общества.
Публикация "Русского журнала" http://www.russ.ru/politics/20020529-stol.html
