"Правовой контекст реабилитации Государя Императора Николая II Александровича и Членов Его Семьи". Статья К.К.Немировича-Данченко

НИКОЛАЯ II АЛЕКСАНДРОВИЧА И ЧЛЕНОВ ЕГО СЕМЬИ"

СТАТЬЯ К.К.НЕМИРОВИЧА-ДАНЧЕНКО

 

После публикации Заявления Канцелярии Главы Российского Императорского Дома от 17 февраля 2006 года в связи с отказом Генеральной Прокуратуры РФ в реабилитации Святых Страстотерпцев Императора Николая II и членов Его Семьи в российской прессе началось широкое обсуждение темы убийства большевиками в 1918 году Царской Семьи, которое выявило не только большой интерес к этому вопросу, но и неинформированность, порой даже безграмотность многих авторов и «экспертов». Читая эти материалы, иной раз удивляешься элементарному  незнанию не только исторических документов, фактов и материалов, но и ныне действующего в России реабилитационного законодательства. Все это заставляет нас вновь обратиться к этой трагической теме с тем, чтобы, определив некоторые исторические и правовые аспекты произошедшего в 1918 году преступления, напомнить основные факты и документы, на которые необходимо опираться при рассмотрении данного вопроса.

В первую очередь, чтобы облегчить читателю понимание того, чего ожидал Российский Императорский Дом, подавая заявление о реабилитации Царской Семьи, и в чем нарушила Закон Прокуратура, отказывая в ней, приведем выдержку из Закона «о реабилитации жертв политических репрессий».

 

Закон о реабилитации жертв политических репрессий

 

«Целью настоящего Закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Статья 1. Политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы,<...> направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями.

Статья 1.1. Подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации признаются:

дети, находившиеся вместе с репрессированными по политическим мотивам родителями или лицами, их заменявшими, в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении <...>

Статья 3.  Подлежат реабилитации лица, которые по политическим мотивам были:

а) осуждены за государственные и иные преступления;

б) подвергнуты уголовным репрессиям по решениям органов ВЧК, ГПУ-ОГПУ, УНКВД-НКВД, МГБ, МВД, прокуратуры и их коллегий, комиссий, "особых совещаний", "двоек", "троек" и иных органов, осуществлявших судебные функции;

в) подвергнуты в административном порядке ссылке, высылке, направлению на спецпоселение <...> а также иным ограничениям прав и свобод;

е) признаны социально опасными по политическим мотивам и подвергнуты лишению свободы, ссылке, высылке по решениям судов и внесудебных органов без предъявления обвинения в совершении конкретного преступления.

Статья 6. Заявления о реабилитации могут быть поданы самими репрессированными, а равно любыми лицами или общественными организациями <...>

Статья 7. <...> При отсутствии документальных сведений факт применения репрессии может быть установлен на основании свидетельских показаний в судебном порядке.

Статья 8. <...> При отсутствии оснований для реабилитации органы прокуратуры по указанным в пункте "д" статьи 3 настоящего Закона делам составляют заключение об отказе в реабилитации, а по указанным в пунктах "а", "б", "г" и "е" статьи 3 настоящего Закона делам в случае поступления заявлений заинтересованных лиц или общественных организаций направляют эти дела с заключениями в суд в соответствии со статьей 9настоящего Закона.

Статья 8.1. По заявлениям заинтересованных лиц или общественных организаций о признании подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации лиц, указанных в статье 1.1 настоящего Закона, либо пострадавшими от политических репрессий детей, супругов, родителей репрессированных лиц, указанных в статье 2.1 настоящего Закона, органы прокуратуры и внутренних дел проверяют материалы уголовных и административных дел, составляют заключения и выдают справки о признании лиц подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации либо пострадавшими от политических репрессий или сообщают об отказе в их выдаче соответственно: органы прокуратуры - в случаях, когда репрессии осуществлялись по решениям судов и внесудебных органов; органы внутренних дел - в случаях, когда репрессии осуществлялись в административном порядке органами исполнительной власти, должностными лицами, общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями.

При пересмотре дела и внесении изменений в ранее принятые решения (в том числе о частичной реабилитации) заинтересованным лицам или общественным организациям по их просьбе выдается справка о результатах пересмотра дела.

III. Последствия реабилитации

Статья 16. <...> В случае смерти реабилитированных лиц возврат имущества, возмещение его стоимости или выплата денежных компенсаций производится их наследникам по закону первой очереди <...>»[1].

 

Теперь изложим вкратце аргументы Генеральной Прокуратуры, приведенные в  известном письме от второго февраля 2006 г.

1. Достоверных свидетельств существования каких-то официальных решений судебных или несудебных органов о применении к погибшим репрессии по политическим мотивам, как того требует действующее реабилитационное законодательство, не имеется.

2. Умышленное убийство, пускай и имеющее политическую окраску, совершено лицами, не наделенными соответствующими судебными и административными полномочиями.

3. Какого-то хотя бы формального обвинения властями Императору и членам его семьи предъявлено не было.

 

Иначе говоря, аргументацию Прокураторы можно свести к нескольким вопросам:

Существуют ли достоверные свидетельства применения в отношении Царской Семьи репрессий, которые в силу      действующего реабилитационного законодательства можно рассматривать как политические?

Было ли вынесено какое-либо формальное обвинение от имени властей Императору Николаю II и членам Его Семьи?

Наделены ли были исполнители преступления соответствующими полномочиями и следует ли рассматривать их как частных лиц или как исполнителей решения государственного органа?

 

Под репрессиями в отношении Царской Семьи, исходя из норм реабилитационного законодательства, мы будем понимать: содержание под стражей (лишение свободы) и лишение жизни (расстрел).

 

Политический аспект преступления в данном рассмотрении мы опускаем, так как, исходя из текста отказа Прокуратуры РФ, сомнений в этом вопросе даже у Прокуратуры нет (напомним, что Прокуратура называет казнь Царской Семьи «умышленным убийством <...> имеющим политическую окраску…»).

 

Арест и содержание под стражей

(кто содержал под стражей Царскую Семью)

 

Противники реабилитации утверждают, что Император Николай II был арестован не большевиками, а Временным правительством по приказу А.Керенского.

Да, действительно, арестован Он и члены Его Семьи были по постановлению А.Керенского – «и с марта до конца июля 1917 г. находились в Царском Селе. Специальной комиссией Временного правительства после отречения Императора изучались материалы для возможного предания суду Николая II и Императрицы Александры Федоровны по обвинению в государственной измене. Не найдя свидетельств и документов, явно обличавших отрекшегося Императора и Императрицу Александру Федоровну, Временное правительство склонялось к их высылке за границу (в Великобританию). В связи с тем, что к лету 1917 г. в Петрограде резко усилились антиромановские настроения и появилась угроза несанкционированной расправы над семьей Николая II, Временное правительство приняло решение о направлении семьи бывшего императора в "спокойное", удаленное от центров место (г. Тобольск), куда та прибыла 6 августа 1917 г…», – пишет в официальной «Справке о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи российского Императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге» старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры РФ В.Н.Соловьев[2].

После  переворота 25 октября 1917 г. и «прихода к власти большевиков положение царской семьи резко осложнилось. Основной идеей коммунистического руководства стал открытый суд над "коронованным палачом". За суд над бывшим царем высказывался В.И.Ленин, главным обвинителем Николая II предполагалось сделать Л.Д.Троцкого», –сообщает далее В.Н.Соловьев.

6 апреля 1918 г. Президиумом ВЦИК принято решение о переводе Царской Семьи на Урал. Во всех дальнейших официальных документах советских властных органов Император называется «арестованным». В протоколе № 3 заседания Президиума ВЦИК об охране Николая Романова в Тобольске 1 апреля 1918 г. читаем: «Слушали об охране бывшего царя <...> Постановлено: 3) Усилить надзор над арестованными (выделено здесь и далее автором – К.Н-Д.), а граждан Долгорукова, Татищева и Генрикова считать арестованными<...>»[3]. А вот Резолюция ВЦИК на телеграмме от 17 апреля 1918 г. о снятии с Императора и Наследника Цесаревича погон: «Сообщите, что бывший царь находится на положении арестованного и решение отряда правильно»[4]. При перевозке из Томска в Екатеринбург в апреле 1918 года Император не сопровождался, а именно «конвоировался»[5]. В Екатеринбурге Государь и Его Семья были помещены в заключение. Первоначально рассматривался вариант даже помещения Их в Екатеринбургскую тюрьму и только из-за трудностей с организацией охраны было решено содержать Царскую Семью в доме «особого назначения», в т.н. «доме Ипатьева».Государь не только находился под стражей, но и официально являлся советским арестантом со всеми последствиями, что также подтверждается официальными документами. В «Инструкции коменданту дома особого назначения, служащего местом заключения бывшего царя Н.Романова и его семьи» говорится: «Ответственность засодержание под стражей царя перед Советом Народных Комиссаров несет областной Совет. Постановлением Облсовета наблюдение за заключением царя предано президиуму и проводится им через председателя <...>»[6]. А в инструкции команде по охране в разделе «Режим» зафиксировано: «Комендант должен иметь в виду, что Николай Романов и его семья являются советскими арестантами, поэтому в месте его содержания устанавливается соответствующий режим»[7]. Итак, речь идет об аресте и заключении под стражей, что неоднократно подтверждается в ряде официальных документов.

Чтобы окончательно рассеять сомнения в том, что Император и Его Семья находились под арестом именно по официальному решению Советской власти, приведем Сообщение ВЦИК от 2 мая 1918 года, озаглавленное: «О местонахождении бывшего царя» и подписанное Председателем Центрального Исполнительного Комитета Я.М.Свердловым.

В нем говорится: «В ноябре или декабре прошлого года в Президиуме Центрального Исполнительного Комитета ставился вопрос о бывшем царе. Вопрос этот был отсрочен ввиду целого ряда событий <...> Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов сделал распоряжение о переводе бывшего царя Николая Романова в более надежный пункт, что и было выполнено. В настоящее время Николай Романов с женой и одной дочкой находится в Екатеринбурге, Пермской губ,надзор за ними поручен Областному Совдепу Урала.»[8]. Этому вторит уже цитированный выше текст Инструкции коменданту «дома особого назначения»: «Ответственность за содержание под стражей царя перед Советом Народных Комиссаров несет областной Совет…».

В день прибытия Царской Семьи в Екатеринбург Уралсоветом была получена телеграмма: «Екатеринбург. Председателю областного Совета Белобородову. Предлагаю содержать Николая самым строгим порядком. <...> Предлагаю прислать смету всех расходов, считая караулы. Сообщите подробности условий нового содержания. Председатель ЦИК Свердлов»[9]. Ответ Белобородова был немедленным: «Секретно. Председателю ВЦИК Свердлову. Екатеринбург. Ответ [на] Вашу записку. Содержатся [Романовы под] строгим арестом, свидания абсолютно посторонним не разрешаются. Челядь и Боткин [на] одном положении [с] арестованными... Смету пришлем. Белобородов»[10]. Из этих документов становится ясным, что высшее руководство страны не только было в курсе всего, что происходило с царственными узниками, но и было инициатором всех действий, производимых с ними.

 

Таким образом, на первый вопрос –  существуют ли достоверные свидетельства о применении репрессий (в частности, содержании под стражей) в отношении Царской Семьи, – можно определенно ответить утвердительно. Действия как Уральского Совета, так и высшего государственного органа Советской России Всероссийского Исполнительного Комитета (ВЦИК) подпадает под статью Закона о реабилитации жертв политических репрессий (в частности, под статью 3, пункты б, е.).

 

Приговор

(был ли вынесен приговор?)

 

Часто приходится слышать, что Царскую Семью расстреляли без вынесения приговора и поэтому реабилитировать Ее нельзя. Уполномоченный по правам человека при Президенте РФ Владимир Лукин так прямо и заявил 5 декабря 2005 г. на встрече с потомками русских эмигрантов в Москве: «Я не вижу смысла реабилитировать Николая IIи членов его семьи, поскольку его не судили, а просто взяли и шлепнули»[11]. В этом же духе, хотя и менее бестактно, высказывается в своем отказе Прокуратура РФ: «Какого-то хотя бы формального обвинения властями Императору и членам его семьи предъявлено не было».

Остановимся на этом более подробно.

Для начала заметим, что содержание под стражей на столь долгий срок без предъявления обвинения само по себе уже является преступлением власти, так как даже согласно законодательно утвержденным самими большевиками правовым нормам это сделать было необходимо.

Что же касается никем не оспариваемого «Постановления Президиума Областного Совета Урала о расстреле царской семьи», опубликованного в официальном печатном органе ВЦИК, то его следует прочитать подробнее: «Ввиду того, что чехословацкие банды угрожают красной столице Урала - Екатеринбургу, ввиду того, что коронованный палач может избежать народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев с целью похищения всей романовской семьи), - Президиум областного Совета, выполняя волю революции, постановил: бывшего царя Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых преступлениях перед народом, расстрелять. Президиум Обл. Совета Раб. Кр. и Красноарм. Деп. Урала»[12].

После чтения этого текста трудно заявить, что никаких обвинений выдвинуто не было. В тексте этого Постановления причиной расстрела называются «приближение неприятеля» и«раскрытие белогвардейского заговора», «воля революции» и «бесчисленные кровавые преступления перед народом».

Формулировка «бесчисленные кровавые преступления перед народом» является классическим политическим обвинением, столь часто выносимых судебными и внесудебными органами в тот период.  А утверждать, что формула «воля революции» не является формулой политического приговора, крайне несерьезно, особенно если напомнить, что еще в 1903 году Ленин на втором съезде РСДРП заявлял, что Николая IIнадо казнить, а позже в статье «Как буржуазия использует ренегатов» комментировал:«..На II съезде нашей партии, в 1903 году, когда возник большевизм, составлялась программа партии, и в протоколах съезда значится, что мысль вставить в программу отмену смертной казни вызвала только насмешливые возгласы: «и для Николая II?.. Даже меньшевики в 1903 году не посмели поставить на голоса предложения об отмене смертной казни для царя»[13]. Т.е. политическое решение было принято еще 1903году, и как только большевики путем захвата пришли к власти, оно было претворено в жизнь.

Кроме политических обвинений в Постановлении присутствует и косвенное обвинение в попытке бегства и участия в заговоре. И это не случайно. Дело в том, что факт участия в заговоре и попытки к бегству по многим директивам и постановлениям того времени являлся официальным поводом для расстрела на месте.

Однако, как известно, ни заговора, ни угрозы бегства Царской Семьи из-под стражи не существовало, значит, ее надо было фальсифицировать. Что и было сделано.

Старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации В.Н.Соловьев по результатам прокурорской проверки 1998 года пишет: «Члены Президиума Уралсовета и Уральской областной чрезвычайной комиссии предприняли усилия для создания фальсифицированных доказательств участия членов семьи Николая II в заговоре, целью которого ставилось "освобождение царя". От имени некоего "офицера", якобы участвующего в заговоре, чекисты передавали письма, призывающие членов царской семьи "совершить побег". Чекисты Урала ставили двоякую цель: в случае "побега" уничтожить царскую семью вдали от города либо "создать доказательства" для возможного суда над царской семьей. Эти материалы впоследствии были опубликованы в большевистской печати и декларировались как одно из оснований для расстрела Николая II»[14]. Один из участников этой фальсификации И.И.Родзинский, отвечая в Москве 13 мая 1964 г. на вопрос о переписке Николая II с заговорщиками, рассказал: «…которую я вел с Николаем переписку… В музее Революции… есть два письма мною писанные на французском языке с подписью... Русский офицер. Красными чернилами, как сейчас помню, два письма писали. Писали мы. Так это решено было. Это было за несколько дней еще до того, до, конечно, всех этих событий, на всякий случай так решили, так затеять переписку такого порядка, что группа офицеров, вот насчет того, что приближается освобождение… Тут преследовались две цели. С одной стороны, чтобы документы о том, что готовились, по тому времени надо было, потому что черт-те в случае... Для истории по тому времени, на какой-то отрезок, видимо, и нужно было доказательство того, что готовилось похищение. Ну а сейчас что же толковать, действительно документы существуют. Надо сказать, что никакого похищения не готовилось, видимо, соответствующие круги были бы очень рады, если бы эти оказались среди них. Но, видимо, занимались другим, не столько теми поисками царской фамилии, сколько организацией контрреволюции...»[15].

Для иллюстрации того, в каком «правовом» поле создавалось Постановление Уральского Совета, приведем лишь несколько выдержек из официальных директив органов центральной власти. Так в Обращении Совета Народных комиссаров РСФСР от 10 июня1918 г. «Ко всем трудящимся о борьбе с восставшим чехословацким корпусом и контрреволюцией в Сибири» за подписью В.Ульянова (Ленина), имевшем силу декрета, читаем: «…Всем Совдепам вменяется в обязанность бдительный надзор над местной буржуазией и суровая расправа с заговорщиками» [16]. А за неделю до этого было опубликовано Наставление ВЦИК и СНК Губернским, уездным Совдепам, «как поступать в случае нашествия неприятеля». В нем приказывалось: «При попытке врага перейти в наступление местное население обязано под руководством своих Советов строжайше соблюдать следующий приказ: <…> Действовать огнестрельным и холодным оружием. Обеспечивать себе тыл. А для этого поголовно истреблять шпионов, провокаторов, белогвардейцев, контрреволюционных предателей, которые оказывают прямое или косвенное содействие врагу» [17]. Для ясности уточним: данное постановление ВЦИК наделяло Областные Советы, в том числе и Екатеринбургский, официальным правом на внесудебные репрессии. И перед тем как перейти  к вопросу о том, были ли наделены исполнители казни Царской Семьи необходимыми полномочиями и можно ли рассматривать их действия, как действия частных лиц, подведем промежуточный итог.

 

Рассмотренные выше документы доказывают, что Императору Николаю II, находившемуся под арестом, внесудебным органом было предъявлено формальное обвинение, содержащее в своей основе фальсифицированные материалы, на основании которых был вынесен приговор. Этот приговор и последующее его исполнение, как мы покажем ниже, был одобрен и утвержден высшим государственным и судебным органом - ВЦИК.

 

Уполномоченные на «умышленное убийство»

 

В первую очередь возникает вопрос, какими властными полномочиями обладал Екатеринбургский Совет. Были ли наделены исполнители казни Царской Семьи необходимыми полномочиями и можно ли рассматривать их действия как действия частных лиц (как  это делает Прокуратура РФ) или члены Уралсовета и сотрудники Екатеринбургского ЧК  были уполномочены исполнить решение государственного органа.

По советскому законодательству на начало июля 1918 года «Вся власть в центре и на местах принадлежала Советам»[18]. Более подробно эта норма разъясняется в утвержденном 15(28) января 1918 г. на заседании III Съезда Советов Постановлении «Об основных положениях Конституции РСФСР». В нем зафиксировано: «Все местные дела решаются исключительно местными Советами. За высшими Советами признается право регулирования отношений между низшими Советами и решение возникающих между ними разногласий... На центральную власть возлагается проведение мероприятий, осуществляемых лишь в общегосударственном масштабе, однако не должны быть нарушаемы права отдельных, вступивших в федерацию областей»[19]. Эта норма без изменений вошла затем в первую советскую Конституцию, утвержденную 10 июля 1918года. Таким образом, каждый Совет в своем регионе обладал высшей государственной властью. Дополнительно к этому на начало июля 1918 года центральная власть в лице ВЦИК и СНК наделила местные Советы и очень большими внесудебными репрессивными полномочиями. Так, в Инструкции Народного комиссариата внутренних дел «О правах и обязанностях Советов», вступившей в силу 6 января 1918 г., сказано:«В порядке управления Советы проводят в жизнь все декреты и постановления центральной власти <…> производят реквизиции и конфискации, налагают штрафы, закрывают контрреволюционные органы печати, производят аресты и распускают общественные организации, призывающие к активному противодействию или свержению Советской власти <…>»[20]. С февраля 1918 г. местные Советы наделяются также правом расстреливать на месте преступления без суда «неприятельских агентов, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов»[21]  и «бдительного надзора над местной буржуазией и суровой расправы с заговорщиками»[22]. Со временем подобное наделение полномочиями на внесудебные расправы было доведено до полного правового абсурда, когда руководитель государства вменял всем без исключения в обязанность исполнение функций палача. В официальном«Предписании об объявлении изменником и врагом народа быв. Главнокомандующего Чехословацким фронтом левого эсера М.А.Муравьева» (11 июля 1918 г.), имевшем силу Декрета, читаем: «Всем, всем, всем <...> левый эсер М.А.Муравьев объявляется изменником и врагом народа. Всякий честный гражданин обязан его застрелить на месте <...> Председатель СНК В.Ульянов (Ленин). Народный комиссар по военным делам Л.Троцкий»[23]. При этом, конечно никакого суда над М.А.Муравьевым не было.

Именно в таком правовом контексте и было вынесено Постановление Уральского Совета.

Полагаем, приведенных материалов достаточно, чтобы сделать однозначный вывод: Уральский Совет, являясь полномочным представителем Советской власти, был наделен самыми широкими правами осуществлять репрессивные функции. Утверждение Генеральной прокуратуры РФ о том, что расстрел Царской Семьи явился «умышленным убийством, совершенным лицами, не наделенными соответствующими судебными и административными полномочиями», не выдерживает никакой критики.

 

Так как вопрос о полномочиях непосредственно на расстрел Царской Семьи вызывает наибольшие споры, рассмотрим его еще более детально. Чаще всего вопрос формулируется так: мог ли Уральский Совет решиться самостоятельно на расстрел Царской Семьи без санкции из Москвы? Несмотря на то, что, исходя из существующей на тот момент правовой базы, областной Совет мог применять репрессии по политическим мотивам, большинство историков, сами деятели партии большевиков, да и логика происходящего убеждают, что санкция на казнь Царской Семьи была дана из Центра. Об этом свидетельствует достаточно много открытых для исследователей документов и материалов, которые мы и рассмотрим ниже.

 

Кто отдал приказ о расстреле

 

В апреле 1918 г. по решению ВЦИК Царскую Семью передают в Екатеринбург в руки тамошнего Совета, большинство членов которого настроены крайне агрессивно к Царской Семье и прямо заявляют о том, что хотят расправиться с Царем. Об этом прекрасно знает Председатель ВЦИК Я.Свердлов, которого неоднократно и подробно информирует уполномоченный по перевозу узников комиссар В.В.Яковлев. Сам Яковлев, являясь сторонником сохранения жизни Царю до суда из политической целесообразности, предлагает другие варианты перевоза Царской Семьи, которые по его мнению, были бы безопаснее для жизни узников. Однако, несмотря на мнение Яковлева, Свердлов настаивает на том, чтобы Царская Семья оказалась именно в руках потенциальных убийц.

Яковлев, понимая, в чьи руки он передает Царя, снимает с себя ответственность, телефонируя 29 апреля 1918 года Свердлову: «Несомненно я подчиняюсь всем приказаниям центра. Я отвезу багаж туда, куда скажете. (Под «багажом» в телефонограмме подразумевается Император Николай II и члены Его Семьи – К.Н.-Д.)  Но считаю своим долгом еще раз предупредить Совет Народных Комиссаров, что опасность вполне основательная <…> Еще одно соображение: если Вы отправите багаж в Симский округ (Уфимской губернии), то Вы всегда и свободно можете увезти его в Москву или куда хотите. Если багаж будет отвезен по первому маршруту (имеется в виду Екатеринбург – К.Н-Д.), то сомневаюсь, удастся ли Вам его оттуда вытащить. В этом ни я, ни Гузаков, ни екатеринбуржец Авдеев – никто из нас не сомневается <…> Итак, мы предупреждаем Вас последний раз и снимаем с себя всякую моральную ответственность за будущие последствия <…>»[24] . Можно считать, что подготовка к казни началась.

Л.Троцкий пишет в своих воспоминаниях: «Белая печать когда-то очень горячо дебатировала вопрос, по чьему решению была предана казни царская семья <...> Либералы склонялись как будто к тому, что Уральский исполком, отрезанный от Москвы, действовал самостоятельно. Это не верно. Постановление было вынесено в Москве <...>

В один из коротких наездов в Москву - думаю, что за несколько недель до казни Романовых, - я мимоходом заметил в Политбюро, что ввиду плохого положения на Урале следовало бы ускорить процесс царя. Я предлагал открытый судебный процесс <...> Ленин откликнулся в том смысле, что это было бы хорошо, если бы осуществимо. Но <...> времени может не хватить <...>

Следующий мой приезд в Москву выпал уже после падения Екатеринбурга (протоколы заседаний Совнаркома и другие документы свидетельствуют, что Троцкий в дни решения участи Царской Семьи и ее расстрела находился в Москве и работал в правительстве - К.Н-Д.). В разговоре со Свердловым я спросил мимоходом:

- Да, а где царь?

- Кончено, - сказал он, - расстрелян.

- А семья где?

 - И семья с ним.

- Все? - спросил я, по-видимому, с оттенком удивления.

- Все!- ответил Свердлов, - а что?

Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил.

- А кто решал? - спросил я.

- Мы здесь решали. Ильич сказал, что нельзя оставлять нам им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях <...>»[25].

В 1924 году один из активнейших участников убийства Царской Семьи Войков уточняет:«Вопрос о расстреле Романовых был поставлен по настойчивому требованию Уральского областного Совета, в котором я работал в качестве областного комиссара по продовольствию <…> Центральные московские власти не хотели сначала расстреливать царя, имея в виду использовать его и семью для торга с Германией <…> Но Уральский областной Совет и областной комитет коммунистической партии продолжали решительно требовать расстрела <…> Уральский областной комитет коммунистической партии поставил на обсуждение вопрос о расстреле и решил его окончательно в положительном духе еще с июля 1918 года. При этом ни один из членов областного комитета партии не голосовал против. Постановление было вынесено о расстреле всей семьи, и ряду ответственных уральских коммунистов было поручено провести утверждение в Москве, в Центральном Комитете коммунистической партии. В этом нам больше всего помогли в Москве два уральских товарища - Свердлов и Крестинский. Они оба сохраняли самые тесные связи с Уралом, и в них мы нашли горячую поддержку в проведении в Центральном Комитете партии постановления Уральского областного комитета. Провести это постановление оказалось делом не легким <…>. Уральцам пришлось прибегнуть тогда к сильнодействующему средству. Они заявили, что не ручаются за целость семьи Романовых и за то, что чехи не освободят их в случае дальнейшего своего продвижения на Урал. Последний аргумент подействовал сильнее всего. Все члены ЦК не желали, чтобы Романов попал в руки Антанты. Эта перспектива заставила уступить настояниям уральских товарищей. Судьба царя была решена. Была решена и судьба его семейства <...>»[26].

Непосредственный исполнитель казни Я. М. Юровский так рассказывал о подготовке преступления: «Постольку это являлось тогда вопросом большой политической важности и без разрешения центра он не мог быть разрешен <...> Связь и разговоры по этому вопросу с центром не прекращались. Примерно числа 10-го июля уже было решение на тот случай, что если бы оставление Екатеринбурга стало неизбежным <…>»[27].

Документы, освещающие непосредственные контакты Екатеринбургского Совета и Москвы в период подготовки расстрела скудны, но они существуют. Это телеграммы и телефонограммы.

С 15 июля, когда началась непосредственная подготовка к казни, санкция на расстрел из Москвы еще не поступила. Хотя предварительное согласие получено было уже к 10 июля1918 г. Уральский Совет, активно готовя казнь, все же не решался взять всю ответственность на себя. В этой ситуации (при отсутствии прямой связи с Москвой, что зафиксировано документально) Екатеринбург вызвал по прямому проводу Петроград, где находился член ЦК Г.Е.Зиновьев, и через него передали телеграмму Ленину и Свердлову: «Сообщите в Москву, что условленного с Филипповым (Имеется в виду Ф.И.Голощекин, партийная кличка Филипп - К.Н-Д.) суда по военным обстоятельствам не терпит отлагательства, ждать не можем. Если ваши мнения противоположны, сейчас же вне всякой очереди сообщите. Голощекин, Сафаров. Снеситесь по этому поводу сами с Екатеринбургом. Зиновьев». Телеграмма передана в 17.50. Принята в 21.22 [28].

Содержание телеграммы говорит о многом; в частности, тот факт, что Зиновьев в курсе вопроса, подтверждает предположение, что когда Ф.Голощекин в начале июля 1918 г. приезжал в Москву, вопрос об организации суда или, в случае осложнения ситуации, о немедленном расстреле обсуждался в ЦК, а лаконичность телеграммы подтверждает и то, что поставленный в ней вопрос был хорошо известен В.И.Ленину и Я.М.Свердлову. Вместе с тем эта телеграмма свидетельствует и о том, что последнее слово в приведении решения в исполнение по-прежнему оставалось за Москвой. Нужен был приказ именно из Москвы, и он был получен. Получен поздно ночью с 16 на 17 июля 1918 года.

На телеграмме из Екатеринбурга, пересланной Зиновьевым в Кремль, есть пометка:«Принято 16.7.1918 в 21 час 22 мин. Из Петрограда Смольного»[29]. Если учитывать разницу во времени в 2 часа между Москвой и Екатеринбургом, ситуация разворачивалась следующим образом. Получив телеграмму, Москва в промежутке с 21часа 22 минут до 23 часов (по московскому времени) решала вопрос о санкции на расстрел Царской Семьи, после чего из-за отсутствия прямой связи с Екатеринбургом послала ответную телеграмму в Пермь. В Екатеринбурге это соответствовало промежутку между 23.00 и 1 часом ночи (по местному времени). В половине второго ночи Екатеринбургская ЧК получила перенаправленную телеграмму из Перми. Я.Юровский ясно говорит об этом: «16/VII была получена телеграмма из Перми на условном языке, содержащая приказ об истреблении Романовых»[30]. То, что телеграмма пришла из Перми, означает, что прямая линия Екатеринбурга с Москвой еще не работала, и ответ на запрос Свердлову и Ленину вернулся через Пермь. Приказ из Москвы о расстреле был получен. И только после этого выполнен.

17 июля 1918 г. в 12.00 Свердлов получает телеграмму: «У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на шестнадцатое июля (ошибка в тексте телеграммы – К.Н-Д.) расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: «Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его и его самого и найден[ные] компрометирующие документы будут опубликованы), президиум областного Совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова содержится вместе с ним под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета”. Просим ваших санкций на редакцию данного [документа]. Документы заговора высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно. Ждем у аппарата»[31].

По воспоминаниям В.Воробьева, члена Екатеринбургского облисполкома, ответ Свердлова был следующим: «Сегодня же доложу о вашем решении Президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено»[32]. В этот же день в протоколе заседания Президиума ВЦИК записано:

Слушали: Сообщение об расстреле Николая Романова. (Телеграмма из Екатеринбурга.)Постановили: По обсуждении принимается следующая резолюция: ВЦИК, в лице своего Президиума, признает решение Уральского областного Совета правильным.<...> Председатель ВЦИК Я.М.Свердлов. Секретарь ВЦИК В.Аванесов»[33].

Сохранилась еще одна телеграмма из Екатеринбурга. Шифрованная телеграмма А.Г.Белобородова секретарю Совнаркома Н.П. Горбунову 17 июля 1918 г. - «Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу официально семия погибнет при евакуации. Белобородов» (Сохранена орфография документа – К.Н-Д.)[34].

Итак, Екатеринбургский Совет, согласно полученному из Москвы указанию, расстрелял всю Царскую Семью, но открытой телеграммой сообщил только о расстреле Царя. Информацию же о истинном событии дали шифрованной телеграммой.

18 июля 1918 г. под председательством Ленина проходило Заседание Совета Народных Комиссаров. На нем было заслушано «Внеочередное заявление Председателя ЦИК тов. Свердлова о казни бывшего царя Николая II по приговору Екатеринбургского Совдепа и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ЦИК». Резолюция гласит:«Постановили: Принять к сведению»[35].

Признание Президиумом ВЦИК решения Уралсовета правильным имеет не только политический, но в первую очередь юридический смысл. До мая 1922 г. прокурорского надзора в советской России не существовало, и высшим надзорным и кассационным органом на основании постановлений и декретов советской власти [36]  на местах были областные Советы, а на общегосударственном уровне – ВЦИК. Т.е. ВЦИК не только как высший государственный орган, но именно как высший судебный орган утвердил решение о казни Царской Семьи, а Совет Народных Комиссаров, будучи подотчетным ВЦИК органом[37], принял это решение к сведению.

 

Заканчивая эту трагическую хронику, подведем итоги. Рассмотренные выше документы неоспоримо доказывают, во-первых, что убийство Царской Семьи было совершено внесудебным органом по приговору, содержащем в своей основе фальсифицированные и недоказанные обвинения, лицами, наделенными соответствующими правовыми полномочиями и отчитывающимися за каждое свое действие перед вышестоящим органом, которым это решение было одобрено.

Во-вторых, приведенные материалы[38] могут рассматриваться как достоверное свидетельство существования официальных решений внесудебных органов о применении к Царской Семье репрессии по политическим мотивам и однозначно свидетельствуют о том, что расстрел Царской Семьи не являлся простым уголовным преступлением частных лиц, но был спланированной акцией политического террора, осуществленной органами государственной власти Советской России.

 

[1]  Официальная публикация на сайте Генеральной Прокуратуры РФhttp://genproc.gov.ru/ru/rehabilitation/law/

[2] Соловьев В.Н. Справка о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи российского Императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге». г. Москва, 23 января 1998 г. Старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры РФ В.Н. Соловьев. Издательство "Выбор", 1998 © Электронная публикация - Информационный сервер Б. Немцова, 1998 г.

[3] ГА РФ ф. 1235, оп. 34. д. 36. л. 7-13. Подлинник. Цит. по кн. Скорбный путь Романовых 1917-1918 гг. Гибель Царской Семьи. Сборник документов и материалов. Отв. ред. и составитель В.М.Хрусталев. М. Росспэн, 2001 г. с. 138. Далее – «Сборник документов и материалов…»

[4] ГА РФ ф. 601. оп. 2. д. 27. л. 2. Телеграфный бланк. Цит. по «Сборник документов и материалов…» с. 139.

[5] Телеграмма председателя Уральского облсовдепа А.Г.Белобородова председателю ВЦИК Я.М.Свердлову 29 апреля 1918 г. «…28 апреля Омской железной дорогой отправился экстренный поезд номер 8 ВА под начальством комиссара Яковлева,конвоирующего бывшего царя Николая Романова…» ГА РФ ф. 601. оп.2. д. 27. л.5. Цит. по «Сборник документов и материалов…» с.150.

[6] ГА РФ ф. 601. оп.2. д. 34. л. 5-6. Цит. по «Сборник документов и материалов…» с.150.

[7] ГАРФ. Ф. 601. Оп. 2. Д. 34.

[8] Декреты советской власти М. 1957 г. т. 1. М. 1959 г. с. 208-209.

[9] ГА РФ. Ф. 130. Oп. 2. Д. 1109. Л. 24. Цит. по кн. «Императрица Александра Фёдоровна. Последние дневники Императрицы Александры Фёдоровны Романовой: Февр. 1917 г. – 16 июля 1918 г. / Сост., ред., пред., введ. и комм. В.А. Козлова и В.М. Хрусталева; – Новосибирск: Сибирский. хронограф, 1999. – с.200. – (Архив новейшей истории России / Федерал. Арх. Служба России, Гос. арх. Рос. Федерации). – (Публикации; Вып. 1)».

[10] ГА РФ. Ф. 1235. Oп. 79. Д. 5. Л. 176-178.

[11] http://www.interfax-religion.ru/print.php?act=news&id=7904  Сообщение 2005-12-05 10:00:00

[12] Газета «Известия», 25 июля 1918 г.

[13] Ленин В.И. «Как буржуазия использует ренегатов» В.И.Ленин. ПСС, т. 39, с. 183-184.

[14] Соловьев В.Н. Справка о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи российского Императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге г. Москва 23 января 1998 г Издательство "Выбор", 1998 © Электронная публикация - Информационный сервер Б. Немцова, 1998 г.

[15] Из расшифрованной беседы с И. И. Родзинским в Радиокомитете о расстреле царской семьи РЦХИДНИ. Ф. 588. Оп. 3. Д. 14. Л. 23 — 25, 31 — 35, 41, 45.

[16] Декреты советской власти. М. 1959. Т. 2. с. 411.

[17] Декреты советской власти м. 1959 . Т.2. с. 606-607.

[18] Декларация прав трудящихся и эксплуатируемого народа. 3(16) января 1918 г. Декреты советской власти, М. 1957. т.1. стр. 321.

[19] Принято 15(28) января 1918 г. на заседании Третьего Съезда. Декреты Советской власти М. 1957. т.1. с. 350-351.

[20] Опубликовано в "Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства" от 6января 1918 г. (24 декабря 1917 г.) №41 СУ РСФСР, 1917, № 12, ст.180.

[21] «Социалистическое Отечество в опасности» 21 февраля 1918 г. Совет народных Комиссаров. Цит. по Декреты советской власти М. 1957. том 1. с. 491.

[22] От Совета Народных комиссаров РСФСР «Обращение ко всем трудящимся о борьбе с восставшим чехословацким корпусом и контрреволюцией в Сибири».10 июня1918 г. За подписью В.Ульянова (Ленина) Цит. по Декреты советской власти М. 1957. т.2.с. 411.

[23] Декреты советской власти М. 1964. т.3. с.10.

[24] Переговоры по прямому проводу комиссара В.В.Яковлева с председателем ВЦИК Я.М.Свердловым о переводе Николая II в Екатеринбург. ГА РФ ф. 130 оп. 2. д. 1109 л.16-19 об. Цит. по «Сборник документов и материалов…» с.152.

[25] Из дневника Л.Д.Троцкого от 9 апреля 1935 г. Цит. по Троцкий Л.Д. Дневники и письма. М. 1994 с. 117-118.

[26] Цит. по кн. Г.З. Беседовский "На путях к термидору".

[27] Рассказ Я.М.Юровского о расстреле царской семьи на совещании старых большевиков в г. Свердловске 1 февраля 1934 г. ЦДООСО. Ф. 41. оп.1. д. 151. л. 10-22. Цит. по Сборник документов и материалов… с. 251.

[28] ГА РФ ф. 130. оп.2. д. 653. л.12. Цит. по «Сборник документов и материалов…»с.223.

[29] ГА РФ ф. 130. оп.2. д. 653. л.12. Цит. по «Сборник документов и материалов…»с.223.

[30] Из воспоминаний коменданта дома особого назначения в г. Екатеринбурге Я.М. Юровского. Цит. по кн. П.М. Быков “Последние дни Романовых”.

[31] ГАРФ. Ф. 601. Оп. 2. Д. 35. Л. 8 — 9. Цит. по «Сборник документов и материалов…»с. 223-224.

[32] Буранов Ю. Хрусталев В. Гибель Императорского Дома. М.Прогресс, 1992 г. с. 266.

[33] ГА РФ.ф. 1235. оп.28 д. 24. л. 1. Цит. по «Сборник документов и материалов…»с.225.

[34] Соколов. Н.А. Убийство Царской Семьи М. 1990 г. С. 310.

[35] Из протокола № 159 заседания Совета Народных Комиссаров РСФСР ГА РФ. ф.130. Оп. 23. Д. 17. Л. 62 — 65. Цит. по «Сборник документов и материалов…» с.225.

[36] Декрет “О Революционных трибуналах” 4 мая 1918 г., декрет “Об учреждении кассационного отдела при ВЦИК и порядке кассации приговоров Революционных трибуналов” 11 июня 1918 г.

[37] Декрет II Всероссийского съезда Советов об образовании рабочего и крестьянского правительства установил, что контроль над деятельностью народных комиссаров принадлежит Всероссийскому съезду Советов и его Центральному Исполнительному Комитету. 17 ноября 1917 г. на заседании ВЦИК по предложению Я.М.Свердлова был принят «Наказ о взаимодействиях ВЦИК и СНК, в котором подтверждалось решение IIВсероссийского съезда Советов о том, что СНК целиком ответствен перед ЦИК.

[38] Часть из которых являются официальными государственными документами и зафиксированы в Журнале протоколов ВЦИК или в официальных органах ЦИК - газетах «Известия», «Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства» и «Правда».

 

24 февраля 2006 г. Пресс-служба РМД 
(Статья опубликована в 35 номере бюллетеня "Российское Монархическое Движение".

При публикации текста, ссылка на газету или сайт обязательна.